Русское искусство. СССР. Абрам Архипов
В 1914 году сдержанная палитра Архипова внезапно взрывается багряно-алым буйством. Это был чистой воды русский импрессионизм. В вихре красных мазков – веселые лица, праздничные наряды, пляски. Архипов писал тех, кого видел с раннего детства – русских крестьянок, но, в отличие от передвижников, ярко и сочно. Оказалось, что именно таких, восторженных работ не хватает!
Революцию Архипов принял спокойно, в отличие от коллег по цеху, она не стала трагедией и причиной для эмиграции. Его жизнь тихая и ровная, без скандалов, резких взлетов и падений, лишь творчество и стремление выбиться в люди. Он много преподает и все пишет своих красных крестьянок, раз за разом повторяя этот мощный живой образ. Советская власть к художнику была благосклонна. Cерия «красных крестьянок» открыла дорогу к международному признанию, а на родине награды, звания и титулы посыпались как из рога изобилия. Абрам Архипов оказался слишком «мирный» для передвижника и слишком лиричный для соцреалиста...
В 1914 году сдержанная палитра Архипова внезапно взрывается багряно-алым буйством. Это был чистой воды русский импрессионизм. В вихре красных мазков – веселые лица, праздничные наряды, пляски. Архипов писал тех, кого видел с раннего детства – русских крестьянок, но, в отличие от передвижников, ярко и сочно. Оказалось, что именно таких, восторженных работ не хватает!
Революцию Архипов принял спокойно, в отличие от коллег по цеху, она не стала трагедией и причиной для эмиграции. Его жизнь тихая и ровная, без скандалов, резких взлетов и падений, лишь творчество и стремление выбиться в люди. Он много преподает и все пишет своих красных крестьянок, раз за разом повторяя этот мощный живой образ. Советская власть к художнику была благосклонна. Cерия «красных крестьянок» открыла дорогу к международному признанию, а на родине награды, звания и титулы посыпались как из рога изобилия. Абрам Архипов оказался слишком «мирный» для передвижника и слишком лиричный для соцреалиста...